Капитан

[Сестра Карлотта]

Вальсингаму, Председателю пира.
(со слов Джона Вильсона, он был капитаном корабля)
а также: Аше Гарридо.
Не к вам и не про вас, но на одной планете с вами.

1.
Здесь выпал снег как чистый белый лист,
его так хочется строкой заполнить,
что я пишу, без цели, просто так,
Вам, Вальсингам, в чумной и грязный Лондон.
Не получить вам этого письма.

Здесь выпал снег, и белый стих слепит
отвыкший глаз, и пальцам не даётся.
Всё хочется то рифму подобрать,
то изломать строку капризным вскриком.
Мы здесь отвыкли говорить как вы,
единым ритмом отмеряя слово,
мы спотыкаемся.
Зато у нас
давно известно, как лечить чуму.

Чума здесь – только слово, капитан.
Фигура речи, нужная затем,
чтоб, хрипотцой смущая юных дев,
слагать стихи про мрачный бездны край
и упоенье боя… капитан,
я вовсе не хотела вас обидеть.
Представьте, сифилис здесь тоже лечат.
Как славно, правда? Можно согрешить
и не бояться неопрятной смерти.

Здесь выпал снег. Вполне уместный в марте.
Проказница-зима уйти не хочет,
не потрепав нам напоследок нервы.
На этой нервной почве, капитан,
Здесь как-то часто все припоминают
ваш пир. Его склоняют так и сяк.
С ним сравнивают всё, что подвернётся.
И выглядит всё это так, как будто
здесь по чуме скучают, Вальсингам.

Здесь выпал снег и сырость норовит,
забраться в душу, как в пустой подвал,
чтоб пережить там будущее лето.
Здесь всё благополучно, капитан,
хоть до сих пор пираты иногда
встречаются в морях. И до сих пор
тесна земля, непредсказуем климат,
жизнь беззащитна под холодным небом.
И как бы ни был весел жар пиров,
по-прежнему дома у нас печальны.

Я помню, как вы пели, капитан.
Здесь выпал снег. Прочтите - и забудьте.

2.
Что ты будешь делать, мой капитан, с той виной, что скажешь об этой войне?
Я здесь, я читаю тебя с листа, ты можешь рассказывать мне.
Я кое-что запишу для себя, но никому не скажу. Мелкие буквы в глазах рябят.
Да я порой бываю груба, и этого не стыжусь.

Что ты будешь петь, мой капитан, что ты будешь при этом пить, не важно.
Я знаю, что по счетам ты готов заплатить.
Я не похожа на твой идеал, краплёная дама не той масти, мы не составим друг другу не то что счастья, но даже компании.
Мой капитан, подсчитан наш небольшой капитал, и нет за нами долгов.
Ты ещё помнишь запах других берегов, где растёт колючий кустарник в пыли, где ты целился в глаз слону, где рыжие псы бегут рысцой, зубами клацая и топоча.
Я здесь и с тобой. Исключительно потому, что мне интересно смотреть на закат поверх твоего плеча.

Что ты будешь делать, мой капитан, с той войной и этой виной?
Мы оба слышим стук молотка: трудолюбивый Ной мастерит ковчег и горланит псалмы, при этом безбожно фальшивя.
Он порядком напуган, этот парень, но своим особым статусом горд.
Удивительно, что мы ещё живы, столько раз не взятые парой тварей на его спасительный борт.

Наливай и не ври, я не лучше всех дам, да и ты всех мужчин не умней.
Но нас есть общее, капитан:
иммунитет к чуме.

3
Я расскажу тебе, капитан.
Ты просто выходишь из дома, а там
Город
спокойный, осенний, усталый от летней пыли.
А нас уже нет. Мы когда-то были.
Всё закончилось здесь. Вот у этой серой стены
безо всякой войны.
Воробей на карнизе смотрит больными глазами,
он ничем сегодня не занят
у него выходной воробьиный.
День такой длинный.
Дел так много.
А ты смотришь на воробья.
Воздух отчётливо пахнет чумой,
от крысиного топота рябь идёт по реке.
Но прилавки завалены рыжей хурмой,
в блестящих витринах манерные манекены
предлагают коллекцию осень-осень.
До зимы никто не планирует доживать.
К чуме привыкли.
Здоровые выглядят как-то странно:
рисуют себе красной краской раны,
наводят унылые тени вокруг глаз,
греют термометры на батарее.
Это чтоб как-то ближе к народу быть
и смотреться бодрее.
И чтобы уж как-нибудь поскорее…
Кое кто научился усилием воли
увеличивать лимфоузлы
и растить бубоны на нужных местах организма.
Выбор места зависит от идейной позиции:
Сторонник ли ты традиции
Или модернизатор жизни.
Жизни, впрочем, в городе нет…
Да конечно бред.
Конечно, так не бывает.
Не слушай и наливай.
Там на повороте трамвай
искрит и открытыми окнами ветки кустов задевает.
Он куда-то не успевает.

У всех у нас достаточно дел
И это чистая блажь:
Выяснять – это ты к ней не успел,
или она тебя не дождалась.

4.
Пока застилает густой туман
Место битвы большого и малого зла,
Я вот что скажу тебе, капитан:
Твоя Матильда тебя ждала.

Ходила в церковь и на базар,
Читала библию и романы.

Ты будешь помнить глухой удар
Сердца, что показался странным.

Я тебе так скажу, капитан,
Пока шумный прибой атакует скалы,
Пытаясь представить, что он - ураган:
Она по тебе совсем не скучала.
Она не просила чаек и рыб
Донести тебе весть, не ждала письма.

Ты будешь помнить руки изгиб,
И спокойный взгляд, сводящий с ума.

Ты будешь помнить её, капитан
И просить никогда не напоминать.
Ты будешь ромашки в горсти сминать,
В душу смотреть, как в пустой стакан.

Город встал чередой молчащих могил.
Неизменно печальны наши дома.

А того, кто сказал ей, что ты погиб,
Давным-давно забрала чума.

Comments

[живой человек]

Спасибо.

[Сестра Карлотта]

живой человек, пожалуйста.
Хотите - посвящение вам поставлю.
Я не знаю, с чем это рифмуется и как у вас отзывается, но исходный толчок был - от вас.

[живой человек]

Сестра Карлотта, ничего себе.
Насчет посвящения - вы как хотите.
Но совершенно точно, для меня это очень особенно и как-то лично, не знаю почему. Всегда думал, что у вас, конечно, свой какой-то внутренний адресат, свои резоны и связи, но читаю этот цикл себе, про свое.

[живой человек]

Что я говорю, боже. Конечно же, мне было бы безумно приятно.

[Сестра Карлотта]

живой человек, ну, вот как-то так. Посвящение поставила.
Я всегда осторожна с посвящениями стихов, они слишком часто бывают неточны и случайны.